Жестокие игры

Премьера пьесы «Метод Гронхольма», состоявшаяся в гортеатре в прошлую субботу, оставила неоднозначное послевкусие


Ну вот мы и увидели долгожданный «Метод Гронхольма» - спектакль, собирающий полные залы в десятках, если не сотнях, российских и зарубежных театров, спектакль остро современный, интригующий и очень многое обещающий. Выполнил ли «Метод Гронхольма» свои обещания - об этом поговорим подробней.

Наблюдая за работой нашего театра на протяжении нескольких лет, я могу сделать вывод, что большинство пьес, вошедших в репертуар, условно делятся на две категории. К первой относятся вещицы лёгкие, изящные, зачастую музыкальные. Эдакая витаминная пища для эмоциональной сферы на исходе рабочей недели. В эту группу можно записать и милый водевильчик «Не может быть», и прекрасно сыгранную историческую комедию «Стакан воды». От масштабов происходящего на сцене суть не меняется - зрители улыбаются, расслабляются, испытывают душевный комфорт. Вторая категория - серьёзные спектакли со «срыванием масок». Спектакли, после которых ты выходишь из театра, не напевая и не присвистывая, а с некой печатью раздумий на челе. Яркие примеры - изумительная пьеса «Деревья умирают стоя» или чуть менее изысканная, но по-своему сильная драма «Не будите спящую собаку». Во всех этих работах зритель становился свидетелем некоего переломного момента в судьбах героев - момента, когда, по воле обстоятельств, обнажалась человеческая суть - не всегда прекрасная и воодушевляющая, порой жалкая или порочная... Но сама возможность увидеть человека в такой фазе откровенности - возможность, которой мы лишены в обычной жизни, делала эти спектакли желанными, интересными и даже, я бы сказала, полезными для зрителя. И по сей день именно элементы «душевного стриптиза», то есть, предельной исповедальной откровенности, являлись, по моему мнению, некой «фишкой» серпуховской театральной школы. Чего-то подобного я ждала от «Метода Гронхольма».

Я никогда прежде не видела эту вещь в театре и не читала первоисточник, потому что раздобыть его практически невозможно. Но с «кратким содержанием» перед походом в театр, естественно, ознакомилась. Итак, в офисе некой международной компании собираются четыре претендента на солидную должность: уверенный в себе карьерист Фернандо (у нас эту роль исполнял Сергей Ургансков), очаровательная, женственная Мерседес (Екатерина Гвоздева), её давний знакомый - спокойный и положительный Карлос (Алексей Дудко) и слегка чудаковатый, но в целом славный Энрике (Рамиль Азимов). Известно, что всем им предстоит пройти совместное собеседование, после которого кто-то один будет утверждён на желанное место. Вскоре выясняется, что собеседование будет не просто совместным, но ещё и заочным (работодатели общаются с претендентами через конверты с напечатанными заданиями), а вопросы к кандидатам - весьма и весьма странные... Но если кого-то что-то не устраивает, милости просим - дверь не заперта. Такие вот вводные данные. Согласитесь, чувствуется перспектива. Есть и интрига, и некая искусственная ситуация, в которой человек может и должен раскрыться по-новому, и конфликт - людей-то четверо, а место одно...

Здесь я должна сделать важное отступление и поговорить о задействованных в спектакле актёрах. Их, как вы поняли, всего четверо, и нагрузка распределяется между ними почти равномерно. Будучи изначально равноценными, герои поочередно занимают в квартете солирующую позицию, затем уходят в тень. Как сказала после первого акта моя приятельница, тонкий знаток серпуховской труппы: «Они играют на пределе своих возможностей. Другой вопрос - что они играют...» Роль каждого по-своему сложна (насколько она сложна и неоднозначна, становится полностью понятно лишь в финале), и мне действительно трудно выделить кого-то одного из этого сыгранного ансамбля. А впрочем, Рамиль Азимов в роли «себе-на-уме простачка» был изначально наиболее убедителен, и ему же одному удалось удержаться от переигрывания. Возможно, Азимову просто повезло больше, чем остальным, потому что в его роли не было таких резких эмоциональных перепадов. Да, в своём монологе он поведал о череде неудач, посыпавшихся после развода... Но, к примеру, герою Алексея Дудко пришлось признаться в том, что он собирается сменить пол, да ещё и отстаивать свою позицию с пеной у рта. Кстати, несмотря на весёлый смех, которым зал встречал «тематические» шутки (к этому моменту порядком запутанный зритель начал отчаянно цепляться за всё понятное, реальное, земное), Алексей сумел выдержать свой монолог в трагических тонах, не скатившись в фарс. Екатерине Гвоздевой пришлось ещё сложнее: её героине предстояло узнать о смерти собственной матери - и даже после этого не покинуть комнату для собеседования... Как видите, страстей в пьесе хватало. Так почему не случилось пресловутого катарсиса?

Да потому что всё оказалось... ненастоящим. В атмосфере всеобщего недоверия, нарастающей вражды и разобщённости, малейшие проявления искренности, по воле автора пьесы, оказывались лишь частью игры. Всё, во что ты заставил себя поверить, чему ты посочувствовал, что принял или отверг - всё обернулось циничным обманом, главная цель которого была озвучена ближе к концу пьесы: «Нам нужны сукины дети, которые умеют выдавать себя за хороших людей». Четыре героя, как четыре опоры, на которых держалась некая главная мысль, поочередно подкашивались и надламывались, а к финалу рухнули разом.

Пьеса-лабиринт, пьеса-ловушка, пьеса-загадка стала лично для меня крупным культурным разочарованием. Что смогла я вынести из неё? Что никогда и никому нельзя верить? Что человек человеку волк? Что собственное страдание делает нас не сострадательными, а жестокими? Что не от хорошей жизни мы брызжем слюной и идём по головам... Да пускай это тысячу раз правда, разве за этим мы ходим в театр. Я хочу, чтобы у меня хотя бы на один вечер выросли крылья, а не чтобы мне под корень выщипали то, что, может быть, проклюнулось после тех же духоподъёмных «Деревьев...».

«Лучше работать спокойненько на нашу бомжовскую зарплату, чем в таких собеседованиях участвовать! С ума сойдешь!» - услышала я в очереди в гардероб. А что, тоже мораль, честная и житейская. От себя могу добавить следующее. Лучше уж всю жизнь смотреть старые добрые водевили, чем пытаться проникнуться философией иных популярных современных произведений. Может оказаться, что в тёмной комнате авторских аллегорий вовсе нет чёрной кошки по имени Смысл.  

 

 

28 ноября 2014



Социальные комментарии Cackle
«Что сердцу дорого»
Тина Димова

ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА
ЮЖНОГО ПОДМОСКОВЬЯ

© Все права защищены и охраняются законом. Использование материалов сайта разрешено только с письменного разрешения ООО «Редакция газеты © 2023 Все права защищены и охраняются законом. Использование материалов сайта разрешено только с письменного разрешения ООО «Редакция газеты «Ока-информ»». Запрещается автоматизированное извлечение информации сайта любыми средствами без официального разрешения ООО «Редакция газеты «Ока-информ». Свидетельство о регистрации СМИ ПИ №ФС1-50787 от 24 февраля 2005 года. Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+).